Несколько лет Хуан Карлос Гомес был одним из колоритнейших боксеров-профессионалов Германии. От прежнего блеска у чемпиона WBC в первом тяжелом весе 1998-2001 не осталось ничего. В откровенном интервью немецкому изданию "Die Welt" кубинец рассказал о своем стремительном взлёте и резком падении, о сброшенных 60 фунтах (c 125 до 91 кг) и о желании вновь стать чемпионом мира.
— Г-н Гомес, Вас не узнать!
— Удивились, да? Я уже 7 месяцев на диете.
— С ума сойти. Никто не мог поверить, что Вы ещё раз стартуете в первом тяжёлом весе. Последовательность не в Вашем характере.
— Верно, истязать себя — не моё. Но я дал себе зарок.
— Обещаний Вы раньше серьёзно не соблюдали.
— Так и есть, иначе моя жизнь не была бы такой катастрофой. Если бы это было по-другому, я бы сейчас не боксировал, хотя я и люблю бокс. Но мне нужны деньги.
— Вы же зарабатывали миллионы.
— От них ничего не осталось. 4-5 миллионов я растратил. Я покупал большие машины, частично оплачивал их наличными, у меня было много женщин, позади один развод, я не пропускал ни одной вечеринки, у меня были ложные друзья, я был слишком щедрым, наивным и имел долги по налогам. Я делал все возможные ошибки, чтобы в конце концов оказаться ни с чем, но я ни о чём не жалею. Для меня важно, чтобы у моих детей всё было хорошо. Я их всех люблю.
— 7 детей от скольких женщин?
— От 7. Старшей дочери Джессике 20 лет, младшему Даниэлю 8. Ни с одной из бывших подруг я не живу. Некоторые не хотят общаться со мной. К сожалению, я не могу этого изменить. Это часть моей la vida loca.
— Вашей сумасшедшей жизни.
— Безумной, безрассудной — как Вам будет угодно. "It's showtime!" было моим девизом, и не только тогда, когда я перепрыгивал через канаты на ринг. Я был и остался беззаботным бонвиваном. Конечно, я хотел бы быть лучшим отцом, более надёжным партнёром, не разочаровывать людей, как, например, моих бывших тренеров Фрица Здунека и Михаэля Тимма, которые из-за меня ночей не спали. Но такова жизнь. У меня всегда было чувство, что в Германии меня принимают, уважают и любят, несмотря на все мои эскапады. Причем больше, чем на Кубе. Германия для меня — рай на земле. Я рад, что я в Гамбурге.
— Вы платите алименты?
— С чего? У меня ничего нет.
— Правда ничего?
— Мой предыдущий менеджер, кубинец, забрал у меня всё: деньги, машину. Слава Богу, у меня есть дом, который я купил в Орландо/Флорида после боя с Виталием Кличко и записал на жену, иначе и этого дома бы лишился.
— Сколько Вы получили за бой с Кличко, которому проиграли техническим нокаутом в 2009 году?
— Я должен был получить 750 тысяч евро. Это был самый мой большой гонорар. Ахмет Онер, у которого я был на контракте, выплатил мне однако 530 тысяч долларов. Он мне до сих пор должен около 400 тысяч евро. Мы были в суде, но ничего не произошло. Меня основательно поимели.
— Без денег ужасно, не правда ли?
— В первое время в Германии дела у меня шли точно так же. Я приехал с пустыми руками, и они пусты до сих пор.
— Они пусты снова.
— Да, верно. У меня ведь были миллионы. Однако, знаете ли, я не задумываюсь над этим. Я не тот, кто постоянно ломает себе голову. Для меня никогда не будет повода броситься под поезд. Выход как-то всегда находится. Если я начинаю ломать себе голову, она блокируется и я не могу боксировать. Я хочу довести до конца мою карьеру на ринге, потом начнётся что-то новое. Я от природы жизнерадостный, счастливый человек и таким и останусь. Жизнь — это дар Божий, и его нельзя уничтожать. Знаете, что для меня самое плохое?
— Что?
— То, что мой отец отверг меня после моего побега с Кубы, потому что я предал революцию и втянул нашу семью в глубокую грязь. Когда я позвонил впервые после побега , он лишь сказал кратко: "Прекрати реветь. Мой сын не плачет. Стань чемпионом, тогда у тебя снова будет отец".
— Боксёры ведь не плачут?
— Обычно нет. Но мой отец глубоко ранил мне душу.
— Как он отреагировал, когда в 1999 году в Любеке Вы стали чемпионом мира?
— Он был очень счастлив и горд. С помощью чемпионского пояса мы помирились.
— Когда Вы с ним виделись?
— 8 лет назад. С тех пор я трижды пытался нелегально приехать на Кубу, и каждый раз меня арестовывали. Я государственный беженец, которого Фидель Кастро не хочет видеть в стране. Деньгами, которые у меня когда-то были, я поддерживал свою семью и 10 братьев и сестёр, где только мог. Мне было хорошо только тогда, когда я знал, что у них всё в порядке. Всем было бы ещё лучше, если бы я больше слушался Бога. Я верю, но я слишком мало к нему прислушивался.
— Что он Вам говорил?
— Что шикарная жизнь, автомобили, дома, женщины — не для меня, потому что я не умею со всем этим обходиться. Я был большим идиотом и наломал таких дров, что их хватило бы на несколько жизней. Сейчас я живу спокойнее. Бог говорит мне, что так лучше. Я сейчас беден, но я этого не хочу. Я хочу вести нормальную жизнь и помогать другим, как я всегда делал. Мерзавцем я никогда не был. Когда у меня были деньги в кармане и я видел кого-то, у кого дела шли хуже, я давал ему деньги. Я сочувствую и своим соперникам.
— То есть?
— Если я чувствовал, что кто-то без шансов, я не мог по-настоящему ударить. Я был безжалостен только к негодяям. Я не могу иначе. В барах я тоже позволял другим присоединяться к веселью. Я хотел вернуть немцам что-то в ответ на то, что они открыли для меня свои сердца и путь к невообразимому богатству. Они сделали из меня хорошего человека, который в сердце остался кубинцем. У меня было 11 автомобилей, сегодня же я стою на остановке и жду автобуса, который привезёт меня из точки А в точку Б. Звучит невероятно, но такова моя сегодняшняя реальность.
— У Вас с этим нет проблем?
— Сначала меня мучили комплексы, когда кто-то таращился на меня на остановке. Я был первым кубинским чемпионом мира из немецкого бокс-клуба Universum, 10 раз я защитил титул WBC, у меня было много денег — а сейчас стою как нищий на остановке. Сейчас мне уже безразличны взгляды. Когда я был богат, то был менее счастлив, чем сейчас. Тогда я жил в постоянной суете, будто в угаре. Сейчас я спокойнее, в голове моей мир, я лучше сплю. И всё же я мечтаю о том, чтобы ещё раз стать по-настоящему богатым. 10 миллионов мне хватит.
— Что Вам даёт надежду на то, чтобы ещё раз стать чемпионом?
— Бернард Хопкинс. Ему почти 49 лет. У меня в запасе ещё 9 лет. То, что может американец, могу и я. Я ещё раз стану чемпионом.
Автор: Gunnar Meinhardt
Перевод: Инна Лагун, allboxing.ru